Любимая для колдуна. Лёд - Страница 6

— Туда иди. Там найдёшь.

Я быстро подобрала полы шубы и рванула в сторону отхожего места. Всё, что мне было нужно, — пересечь здоровенную площадь. Когда я находилась примерно на середине, раздались звуки труб. Они громко и резко раскатились в воздухе, заставив всех на миг замереть, а потом выстроиться строем, закрывая собой телеги и прочий скарб. Люди с площади кинулись врассыпную, освобождая пространство. Только не я. Я понятия не имела, что вообще происходит.

— Уходи, дура! — громко заорали откуда-то сбоку.

Взглядом нашла Михи. Он тоже махал руками. Бородатое лицо перекосилось от беспокойства.

Между тем холодный порыв ветра едва не снёс меня с ног. А потом… всё-таки снёс. Я упала на вымощенные временем камни, вскрикнув от боли. В глазах едва не замерцали звёзды. Потом перехватило дыхание. Но не от падения.

На меня — вернее, через площадь — летел чёрный вихрь, в котором угадывались очертания вороной лошади с ледяными горящими глазами и ноздрями, пышущими синим пламенем. Я закрыла лицо руками, считая секунды до столкновения. Неожиданно совсем рядом раздался низкий властный голос с небольшой хрипотцой:

— Ты кто такая? Жить надоело?

— Что?

Я открыла глаза и вдохнула поглубже. Прямо передо мной были ноги лошади. Обычные такие ноги. Но копыта! Голубого цвета, похожие на замёрзший лёд. От ног и тела разгорячённого жеребца исходила во все стороны тёмная дымка. Обычный такой пар, только угольного цвета.

— Ты нормальная?

Тот же властный голос заставил меня поднять голову и посмотреть на мужчину. Медленно проскользила взглядом вверх по чёрному, идеально чистому сапогу с серебряной рунической вязью вдоль голенища, невольно оценивая роскошное седло и витиеватые украшения лошади. Ноги всадника прикрывали полы рысьей шубы с редким красивым окрасом. Руки в перчатках тонкой выделки держали уздечку, украшенную кожаными вставками и полукольцами. На широких плечах лежала меховая накидка.

— Что ты здесь делаешь?

В голосе всадника слышались нотки нетерпения. К ним примешивались в равной мере раздражение и любопытство.

Мой взгляд наконец остановился на его лице. Я не видела волос, скрытых под меховой шапкой, но чуть не обомлела от проникающего в душу взгляда. Глаза, похожие на вечерний тёмно-серый туман, смотрели пристально, изучающе. Всадник выжидал. Несмотря на страх, я уже думала, как нарисовала бы этого человека. Обязательно верхом на его странном во всех смыслах коне.

Позабыв обо всём, я рассматривала мужчину как художница. Отмечала правильные черты, впитывая в себя прямой нос, хищный разлёт бровей, ровные, чётко очерченные губы и подбородок Мужественное лицо украшал небольшой шрам. Именно украшал, нисколько его не портил. Он протянулся тонкой полоской от виска к скуле, придавая обладателю некий шарм и опасность. Шрам намекал: с этим мужчиной шутить нельзя. Яркий, колоритный, серьёзный персонаж для моей будущей работы.

— Ух… — выдохнула я, следя за тем, как мужчина снимает перчатку.

— Замужем? — прищурился он.

Я отрицательно мотнула головой. Добродушный увалень Михи в планы на семейную жизнь не входил.

— Встань, — приказал незнакомец.

Медленно поднялась, не сводя с него глаз. Просто не могла оторваться.

— Руку дай, — произнёс мужчина и наклонился.

— Что?

— Протяни руку, девочка, — произнёс он голосом, каким могут только повелевать.

Заворожённая тем, как ласково он меня назвал, я бездумно протянула слегка озябшие пальцы. Тогда он крепко схватил меня за ладонь. Рукопожатие оказалось сильным, тёплым, даже надёжным. А потом пришла резкая боль.

— Ай! Полегче!

Я вырвала руку. Крепко сжала кулак. С непониманием и обидой посмотрела на человека, глаза которого словно смеялись надо мной.

— Увидимся, — чуть прищурился незнакомец.

В следующее мгновение порыв ветра едва снова не опрокинул меня на землю. Я чудом устояла на ногах. Тёмный вихрь исчез с площади так же внезапно, как и появился, словно его и не было никогда. Только вот болели колени да руку жгло, напоминая о странной встрече.

Я раскрыла ладонь и громко охнула. На ней красовался мерцающий голубым светом знак. Таких рун я раньше не видела. С осторожностью коснулась, потёрла, намочила слюной, но метка несмываемым пятном проникла под кожу.

— Ну что за невезение! — простонала я и снова заплакала.

Но нужно быть дурой, чтобы не понять, что на меня поставили магическое клеймо. Что оно значит, я не имела представления. Площадь потихоньку наполнялась шумом. Вокруг собирались люди. Я спрятала руку, слыша обрывки фраз.

— Выбрал ещё одну?

— Вот повезло!

— Рассказывай! Ты видел хоть одну из его любимых? Слышал? Они все сгинули во мраке безвременья.

— Да-да. И жены у него до сих пор нет. Вон уже четыре королевства обошёл. В наше явился.

— Милая! Евкия! Да что ж тебе так не везёт? — сзади меня сгрёб в объятия Михи. Наконец добежал. — Хорошо, обошлось. Живая осталась. Идём же, идём! Ехать домой пора. А я дурак… Не проводил тебя, побоялся телегу оставить! Чего он хотел?

Михи потащил меня к телеге. Усадил на неё, протянул бумажный свёрток с чем-то твёрдым. Я собиралась его взять, когда громила увидел знак.

— Как же так?! — вдруг охнул мужчина.

Он схватил меня за запястье, заставляя раскрыть ладонь. Затем на его лице отразилось такое горе, что я чуть сама не грохнулась в обморок. От страха за себя. Словно он меня похоронил тут же в телеге на рыночной площади. Моя нервная система и так уже давала сбои, про психику вообще молчу. Спасала любовь к мистике и эзотерике, иначе я бы уже ходила как китайский болванчик, улыбаясь всем и всему подряд. А так…